Город мертвых - Страница 15

У мистера Лисса было два пистолета и всевозможные патроны к ним в карманах его длинного пальто. Он нашел оружие в доме проповедника, который они сожгли, потому что там было полно гигантских коконов с растущими внутри чудовищами. Мистер Лисс сказал, что расплатится за оружие с выигрыша в лотерею – у него в бумажнике был билетик с нужным, по его словам, числом, – однако у Намми было неприятное ощущение, что на самом деле мистер Лисс просто украл оружие. Родители мистера Лисса, похоже, совсем не водили его в церковь, пока он рос.

Снег мягко похрустывал под их ногами, когда они приближались к заднему крыльцу дома, где их не могли бы увидеть с улицы. Мистеру Лиссу не понадобился его набор отмычек – он потрогал кухонную дверь, и та открылась внутрь, скрипнув петлями.

Намми внезапно очень захотелось не входить в дом офицера Барри Бозмана, не потому, что это было плохо – входить в чей-то дом без приглашения, а потому что в доме их ждало нечто плохое. Он не понимал, откуда это знает, просто знал. Чувствовал тянущим, скользящим ощущением в животе. Напряжением в груди, которое не позволяло глубоко вздохнуть.

– Давайте сейчас уйдем, – прошептал Намми.

– Некуда уходить, – сказал мистер Лисс. – И нет времени, чтобы куда-то попасть.

Старик переступил порог, провел одной рукой по стене у двери и включил свет.

Когда Намми скрепя сердце последовал за мистером Лиссом, он увидел Боза в нижнем белье и распахнутом халате, сидящего на стуле за кухонным столом. Голова Боза была запрокинута назад, рот широко открыт, глаза закатились в глазницах.

– Мертв, – сказал мистер Лисс.

Намми понял это с первого взгляда.

Но, хотя офицер Бозман и был мертв, Намми стало не по себе оттого, что он видел его в нижнем белье. И еще неуютно потому, что казалось неправильно вот так глазеть на мертвого человека, который не знает, что ты здесь, не может велеть тебе убираться и даже не способен привести себя в приличный вид.

Отвернуться от мертвого тоже было нельзя. Потому что тогда казалось бы, что ты стыдишься его, словно он сам виноват, что умер.

А когда мертвым человеком был кто-то знакомый, как Боз – или как бабушка, – то еще и немного хотелось умереть самому. Между тем все равно нужно было смотреть на него, потому что это в последний раз ты видишь человека, кроме как на фото, а фотографии – это просто изображения, они не человек.

На левом виске Боза поблескивала серебряная бусина, такая же, как на лицах тех зомбированных людей в тюремных камерах.

Все люди в тюрьме ждали, как хорошие собаки, которым велели «сидеть».

А потом возник красивый молодой человек и превратился в ангела, вот только не ангела, и, разорвав их всех на куски, принял в себя.

Намми надеялся, что красивый молодой человек не появится здесь в ближайшее время.

Мистер Лисс закрыл заднюю дверь и пересек комнату, оставляя на виниловом полу куски снега. Старик пристально смотрел на труп, но не трогал его.

– Он уже давно мертв. Как минимум восемь или десять часов, а то и дольше. Наверное, это случилось до рассвета.

Намми понятия не имел, как можно узнать, когда кто-то умер, и не хотел этому учиться. Чтобы освоить такую штуку, нужно видеть много мертвых людей и, наверное, подробно их изучать, но Намми больше всего хотел никогда в дальнейшем не видеть мертвых людей, до конца своей жизни.

Мистер Лисс поднял со стола какой-то пистолет, сделанный из блестящего металла. Покрутил его в руках, рассматривая.

На столе стояла ваза со свежими фруктами: груша, несколько бананов и больших яблок, выглядевших недозрелыми. Мистер Лисс направил странный пистолет на яблоко и нажал на курок. Т-туп! Внезапно на яблоке появилась такая же блестящая серебристая бусина, как на лице офицера Бозмана.

Мистер Лисс снова нажал на курок, но ничего не произошло. Когда он выстрелил в третий раз – Т-туп! – на втором яблоке тоже появилась серебряная бусина. В четвертый раз снова ничего не произошло.

– Двухцикловый механизм. Интересно, что делает второй цикл? – спросил мистер Лисс.

Никаких циклов на кухне не было, ни мотоцикла, ни прочего. Намми не знал, как ответить на вопрос старика, и не хотел, чтобы на него снова рычали, обзывая дурачком. Они оба знали, что он глуп, всегда был глуп, и никому из них для этого не требовалось постоянных подтверждений. Намми хранил молчание.

Когда мистер Лисс вернул стреляющий серебряными бусинами пистолет на стол, туда же, где нашел, из гостиной зазвучало пианино. У Боза было пианино. Он называл его «поставленным на попа», поэтому Намми понял, что изначально оно стояло в церкви или где-то в чистом и возвышенном месте вроде нее, а не в каком-то баре. Кику играла на инструменте и научила Боза играть, однако никто из них не мог делать это сейчас, потому что и он, и она были мертвы.

– Давайте уйдем отсюда, – сказал Намми.

– Нет. Мы уже в деле, парень. – Старик поднял свое длинное ружье. – Трусость обычно хорошая штука, но в определенные моменты она может тебя убить.

Мистер Лисс отправился к двери в коридор, которая была открыта. Нашел выключатель на стене, и темный холл осветился.

Когда мистер Лисс вышел из кухни, Намми решил, что страшнее остаться одному с мертвым человеком, чем пойти и посмотреть, кто играет на пианино. Он последовал за стариком.

Музыка была красивой, но печальной.

А в гостиной в конце коридора было темно. Намми удивился тому, что кто-то может настолько хорошо играть на пианино в полной темноте.

11

Сэмми Чакрабарти никогда не стоял в стороне, ожидая, что кто-то другой все сделает за него. Он всегда двигался, делал, думал, справлялся с текущим заданием, но одновременно планировал наперед. При росте сто семьдесят сантиметров он весил всего пятьдесят девять килограммов, ел за двоих, однако не мог набрать ни грамма, потому что постоянно двигался, а обмен веществ этого человека опережал его.